Андрей Петров: «116-ый на проводе!»

Как ни странно, среди немалого количества  стихов армейской поры, у меня почти нет стихов собственно о службе. Но не менее странно и то, что многие из некогда дорогих и весьма ценимых когда-то строк сегодня стерлись из памяти, тогда как вроде бы пустые, проходные, пафосные стихотворения до сих пор помню от первой до последней строчки.
Может быть, как раз потому, что ничего в них не сочинено, не придумано. Просто ритмично,  в рифму записаны подлинные чувства, мысли, впечатления, события.             Стихотворение «На посту», например, и родилось на посту. Я его буквально вышагал строчку за строчкой. Ночью. С автоматом на груди. И строки «Тревоги» тоже как-то сложились сами собой. На ходу, на бегу.
- Будто молодого Маяковского услышал и увидел! – сказал кто-то из жюри-полковников  после того, как я прочёл «Тревогу» со сцены смотра армейской самодеятельности.
Разве такое забудешь? Тем более, что до той похвалы за стихи меня всё больше били-ругали. Безидейные, мол,  упаднические, антисоветские, и всё такое…
А совсем недавно позвонил однополчанин,  и вместо «здравствуй» вдруг продекламировал: « В будущем минуты равны дням нашей осолдатченной эпохи…».
Ему и пообещал я разместить стихи о нас и нашей службе на сайте .Что и делаю в надежде, что отзовутся – откликнуться на них и другие друзья-однополчане.

Жене Миронову
В будущем минуты равны дням
нашей осолдатченной эпохи.
Наше счастье в том, что сыновьям
наскоро мы чертим жизни кроки.

Наше счастье в том, что по тревоге,
с песней в сердце, для грядущих лет
мы готовы кончить все дороги,
на одной из них увидев смерть

Пусть нам трудно. Крепче стиснем зубы,
чтобы сыну с именем отца
встал герой – героев дети любят –
смелый и бесстрашный до конца.
апрель 1965 года

 На посту
Мы на посту одни и звёзды –
горды от синей вышины,
и, кажется, что мир весь создан
для первозданной тишины,

            для хруста снега под ногами,
мороза, замершей лыжни,
и в совершенной этой гамме
другие звуки не нужны.

            Но нам, закутанным в тулупы,
глазами, вмёрзшими в прицел,
видны пожарища и трупы
в июньской розовой пыльце.

            … На дне дымящейся воронки,
ещё всё прыгающий вскачь,
навечно маленькой девчонки
резиновый трёхцветный мяч.

            И сердце бьётся настороженно
среди людских спокойных снов,
и часовых разводит родина
бессонницей ночных постов.
24 ноября 1965 года

            Тревога
Однополчанам
Удивительно тихая ночь…
Удивительно мирные сны…
Но, колясь об иголки сосны,
покатилось вдруг небо прочь…
Оборвались солдатские сны –
Тревога!

На КП у дежурного сполохи
позывных и команд.
116-ый* на проводе –
нужен точный доклад.

            Суетой новичку покажется
будоражущий ритм работ…
Под противогазом у каждого –
крупный, стёкла заливший пот.

            Расчёты мечутся, будто без повода,
словно бы невпопад…
116-ый на проводе –
нужен точный доклад!

            Машины присосками шлангов
тянутся к сердцу… Грохот и гул…
Ни одного спокойного шага –
все куда-то бегут…

            Но вот стало непривычно тихо,
мигом опустела бетонка,
только часы на руках тикают
как-то необыкновенно звонко.

            Можно и покурить уже, вроде,
короткому отдыху рады…
116-ому на проводе
докладывают комбаты:

            - Первая готова! Вторая готова!
- Третья готова тоже…
- Приказывай, Родина,
зачем потревожила…

            Нет! Наша ракета вверх не взметнётся,
груз смертоносный не унесёт…
Тревога учебная… Но если придётся,
если черёд боевой придёт –

            командам привычным тревоги подвластен,
лесной  гарнизон позабудет о сне…
- Готовы! – доложит за всех 116-ый
дежурному и Москве.
2 ноября 1966 года
------------
*116-ый – позывной командира дивизии

Автор: Андрей Петров

Дата: 2012-02-22

Просмотров: 886