Валерий Сердюк: «Новый год обостряет грани»

Для меня почти каждое календарное число – памятная дата. Первая половина января, например, – сплошная сердюкиада. 1 января день рождения Юры Сердюка, 14 – его брата Валерия. Юра ушел из жизни 12, Валерий – 2 января. (О Юре, почти до мелочей, до деталей расписавшем свой трагический конец, можно прочесть в «Самотворцах»: «Юрий Сердюк: «Предоставив вам драться за вечность пустот »).
Юрия нет на свете уже 31 год. Валерий вместе с таким же, как он беспризорным  человеком, сгорел в чужом доме в прошлом году. А до этого лет двадцать умирал той самой смертью, которую предсказал в юности: «… В нас всех вселился бес…и сотворил с душою непоправимое… Не у каждого достанет сил – под рельсы, в петлю. Я предпочитаю медленную смерть: алкоголь, загулы, отупение, сплин и недостаточность «о два»…
Валеркин бес был четырёхглавым: стихи, водка, женщины, спорт. Он был первым парнем, первым стилягой в Комсомольце, щедро любил и столь же щедро был любим женщинами. На уровне первого разряда тягал штангу, на уровне мастера спорта играл в волейбол… И писал, писал, писал стихи. Писал, как жил: серьёзно и не очень складно. По-своему.  На его столе рядом с записными книжками постоянно пребывали различные словари. Попишет, посочиняет, в умные книжки заглянет, и - пожалуйста вам какой-нибудь «энцефалос».   Самым крупным рифмованным произведением Валерия была поэма «Юность, сгорбленная вопросом». Это был его любимый, выстраданный, даже анатомически точно выраженный образ: «Я улицы пустынный завсегдатай, ходячий сильно сгорбленный вопрос, обросший, озабоченный, распятый на собственном скелете белых кост…»
От этих «белых кост» в гроб положили лишь груду обугленных костей, напоминавшую разломанный пополам знак вопроса…
Владимир Максименко

На фото первой половины 70-х: такими они были – Валерий и Юрий.

Лунной девушке

Какая ты, девушка лунная?
Возможно, горбинкою нос,
Быть может, глаза изумрудные
И прядь незнакомых волос?
Но снишься ты мне не стеклянною –
Я вижу твой тоненький торс,
И, всё позабыв, мне, землянину,
Тихо машешь букетиком звёзд.
Сквозь звёздный букет улыбаешься,
В глазах твоих лунный блеск
И вымолвить что-то стараешься,
Забыв о различьях естеств…
Земля моя дерзкая, шумная
Штурмует столетий мечту.
Жди меня, девушка лунная,
Быть может, к тебе прилечу.

Кризис души

Я улицы пустынной завсегдатай,
Ходячий, сильно сгорбленный вопрос,
Обросший, озабоченный, распятый
На собственном скелете белых кост…

Проклятью предан я энцефалосом*,
Своим же, разъяренным на себя
За грандиозность мыслей философских
И за ничтожество свершившегося дня.

За множество противоречий жёстких
Меж ним и сердцем – силы наравне –
За мелкую догадливость в душонку,
И за бессилие понять её полней.

Вот так хожу я с множеством баталий
Озлобленным, наполненным собой.
Но юность птицей в небо улетает
Тяжелым эхом и становится судьбой.
----
* Энцефалос – мозг.

Нищий

Город жизнью и блеском насыщен,
Не отыщешь нахмуренных лиц.
Вдруг увидел я старого нищего
В стороне от людских верениц.

Дряблым телом к стене прислонившись,
На единственной стоя ноге,
Он выпрашивал мелочь, взмолившись
Распростёртой рукою к толпе.

На потрепанной в край гимнастёрке
Полыхали медали войны.
Был он орденом старым потертым
На цветном одеянье толпы.

Горло сжали мне с болью миндалин,
Сердца стук перервали в момент
Те великие звуки медалей
В перезвоне летящих монет…

Юрию в Ташкент в СА к 20-летию

В предновогодней сутолоке улиц
шатаюсь нарушителем традиций,
а старый год, под подлостью сутулясь,
готов в людской наивности родиться.

Тревога видит:
- Новый год, не спите!
Крадётся Чёрным призраком Пилата,
и чей-то не по росту белый китель
на нём судьбой старательно залатан.

Глаза тирана злы и стали жёстче,
и прихоть приумножилась запретом.
Расширил СЛОН* колючую жилплощадь
и снова Френкель** по-собачьи предан.

И потому,  что на Руси не трусят
сдирать с тиранов старые обновки,
увозит Музу «Чёрная Маруся»
ковать сознание на лесозаготовки.

Мой брат, прости, что вместо поздравлений
я шлю тебе сумбурную тревогу.
Прими её, чтоб не было Помпеи
в твоей душе не тронутой ожогом.

За Рождество и за твоё Рожденье
Я подыму, как знаменье бунтарства,
Стакан «Российской»…
О преображенье!
живи во мне, терзай меня и царствуй!
Декабрь 1968 г.

---------
* СЛОН – северные лагеря особого назначения.
** Френкель – начальник СЛОНа.

С открытки

Друг хороший, далёкий друг,
Новый год обостряет грани…
И над нами замкнулся круг
Неслучившихся наших желаний…
23 декабря 1979 года

Автор: Валерий Сердюк

Дата: 2011-01-12

Просмотров: 955