Журавли-журавушки, лебеди-лебёдушки

«Мир полон птиц и птичьих голосов», - писал несший себя всю свою жизнь как птица самого высокого полёта Евгений Васильевич Курдаков. Подчеркивая: «В сущности, вся русская поэзия т.н. «Золотого века» написана птичьими перьями… Перо было не просто стилом для писания, оно было символом, средоточием призвания, жизнью...»
Впрочем, лучшими перьями, помнится, были гусиные. Из оперенья одной из самых прозаических, одомашенных народом птиц. Возможно, для разнообразия писали и перьями журавлей-лебедей. Ведь в старину о них не только сказки-песни слагали, но и нещадно били на пух и перья.  По Далю, например, «лебедина, лебяжина» - птичье мясо, «лебядчик» - добытчик того мяса. А журавль и вовсе когда-то почитался барским лакомством: «Журавль не каша, еда не наша».
Вот только придуманного мной на манер «гуси-лебеди» сочетания «журавли-лебеди» не было и, наверно, не будет никогда.  «Журавли», «лебеди» правильнее писать через запятую. Потому что очень разные это птицы. Как по своему птичьему  существу, так  и по осмыслению их образов в народном поэтическом творчестве.
Поэтический журавль  это – прежде всего осенний журавль  в небе. Даже не журавль, а журавли, выстроившиеся клином. Весенне - летние журавли на полях  и  лугах  больше напоминают мужичков-землемеров в невзрачных сереньких плащах, терзаемых думами-заботами о хлебе насущном. Что в них поэтического?
Зато осенние «римские дрожащие пятерки» с незапамятных времён стали символом грусти-тоски от нескончаемых людских прощаний-расставаний: «О как больно  душе, о как хочется плакать! Перестаньте рыдать надо мной журавли!»
По ставшей обычной в русской поэзии после  Алексея Жемчужникова схеме построено и одно из самых памятных моих ранних стихотворений:

Слушай песню мою голубую
В ручейках журавлиных крыл.
Как завидую, как люблю я
Тех, кто небо своё открыл.
Как смотрю, ужасаясь тихо,
На костры из живых тополей…
Слушай песню, а может крики
Улетающих журавлей.

Мне редкостно нынешней весной повезло. Вон она - эта непонятая многими «голубая песня» - на фото в исполнении  самих журавлей. Стараясь подобраться поближе, крался снять журавушек, пасущихся в поле. Только изготовился, они взлетели, словно позируя. «Сам же говоришь, ничего интересного в нас призёмленных. И не всё мы клином летаем. Получай ноты для «песни-крика»…
Если журавль птица стайная, то лебедь – парная семейная. Птица – наполовину сказка, выдумка, легенда. «Лебединая верность, лебединая песня…» - символы супружеской верности, семейного благополучия. Раньше чуть ли не в каждом доме можно было увидеть: на комодах и сервантах – статуэтки лебедя да лебёдушки, а на стенах коврики с изображением величавой лебединой пары.  Как пожелание женившимся по любви прожить вместе долго и счастливо, и умереть в один час.  Кабы так оно и было бы…
Лучшее для меня из написанного о белоснежных царственных птицах - строки незабвенного Касымхана Атауова к 22-летию нашего друга Валерия Сердюка:

Имениннику надо бы оду,
Только где мне найти слова?
Это лебеди сели на воду
И задумались: 22!
…В магазинах берём не воду,
И в подруги берём не ту,
И теряем, как перья в годы
лебединые  - чистоту…

При всей своей внешней  царственной важности, горделивой осанке, кажущейся самодостаточности и журавли, и лебеди тем не менее – птицы приручаемые. От дармовых харчей не откажутся. Вот и этот красавец, курсирующий неподалеку от гнезда высаживающей яйца подруги, почти ручной. Людей не боится, хотя, может быть, и зря. Но не дай Бог попасть на контролируемую им территорию какой другой водной птахе. Заклюет, уничтожит, изгонит… Ни партнёрства, ни соперничества рядом с собой любимым терпеть не может. В  этом лебеди похожи на  поэтов, любимое занятие коих, по Кедрину, «собравшись в круг, оплёвывать друг друга».

Автор: Андрей Петров

Дата: 2009-06-23

Просмотров: 1287