Первая литературная страница районной газеты

4 апреля 1962 года, то есть 55 лет назад,  вышла, вероятно, первая тематическая литературная страница районной газеты, носившей тогда название «Красное знамя». Именно ей было положено начало  доброй традиции периодически   давать место для  опусов местных поэтов и прозаиков, нареченных мной самотворцами.
Материалы  конкретно этой страницы сейчас, конечно, имеют больше документальную, чем художественную ценность. Хотя и в художественном отношении вовсе небезынтересны 
Так рассказ «В поле» - прямо-таки классический образец теперь освистанного, ошельмованного метода социалистического реализма. Если коротко, требовавшего изображения действительности не такой, какая она есть, а такой, какой она должна была быть. Но и выдумки в рассказе немного. Таких, как тогда говорили, «идейных людей», как учитель Валентин Александрович, было в ту пору немало. Вот и лирический герой стихотворения Василия Оды – один из них. Да и сам он, собственно из таких же Василий Ода: «Я люблю тебя и эти дни… Как и Николай Миронов, мой друг и учитель..
Оба – выпускники Уральского педагогического института. Приехали в наши края по направлениям, и честно  отработав своё, вернулись домой. Сиреневый дым Николай Миронова   Николай Миронов: «любовная лодка разбилась о быт». Скорее всего, по вузовскому распределению попал к нам и  Глеб Алексеев, где-то по 1965-1966 годы на общественных началах руливший всеми прочими самотворцами. Глеб Алексеев: «Счастье не положишь на сберкнижку»


            Когда все оживает
Когда вокруг всё оживает,
Все пробуждается от сна,
С зимой суровою прощаясь,
Мы говорим: - Пришла весна!

Бурлит она ручьями по дорогам,
Звенит веселым щебетаньем птиц.
Сильней стучат сердца у хлеборобов,
Улыбки не сбегают с лиц.

Уж близок день, когда многоголосьем
Мир оживет в сверкании садов.
В степи бескрайней зашумят колосья –
Один из самых дорогих даров.

Ночная вьюга
Вьюга лютует в ночных переулках,
Вьюга свистит по-разбойничьи гулко.

Бегу по сугробам, ничто мне не страшно.
Шапка в руке. Пальто нараспашку.

Вот и твой дом. Я здесь тебя встречу.
Сейчас ты сама ведь придешь мне навстречу.

Сейчас вот увижу. Проходит минута.
Вьюга злится облаком мутным.

Сейчас вот увижу! Проходит другая…
Жду тебя! Жду тебя!  Жду, дорогая.

Вьюга швыряет снега ошметками,
Стучу зубами, стучу подметками.

Вьюга нещадно мотает фонарь.
Вьюга сейчас беспощадный звонарь.

Вьюга пестрит на углу силуэтами…
Может твой там? Может ты это?

Скачут, бегут чередою минуты…
Может вон там, а может тут ты?

Может ты прячешься там за углом?
Бегу туда, никого…

Сзади как будто бы тень прокралась.
Бегу назад. Нет, показалось…

Вьюга все носится, в окна стуча.
Жду. Надеюсь. Проходит час.

Нервы натянуты до предела.
Порвутся – сделай лишь шаг.

Неверный. Оборвалось… Опустились руки.
Вьюга кричит – не слышны её звуки.

Волосы вздрогнули, встали дыбом.
Глаза понемногу заволакивает дымом.

Мысль полоснула кнутом: Опоздал!
Её в переулке не опознал.

Вьюга ведет свою дикую песню:
- Эх ты, растяпа! Эх ты, пентюх!

Вьюга крутит, без умолку беснуясь.
А я молчу. Стою сутулясь.

Вьюга опять надо мной измывается,
Дразнит, ругает и насмехается.

Куплет сочинен и не раз уже спет:
- Вьюга, молчи! Сломаю хребет!

Вьюге благоразумия не дано.
Что ей не скажешь, всё равно.

Вьюга порывами налетает.
Я успокоился. Мечтаю.

Взад и вперед брожу под окошками.
Их опрятненьких четыре крошки.

Вид у окошек и то уже радует.
Тысячу раз пересчитал до утра их.

Все без разбору пурга замела.
Лишь под окошками тропка видна…

Утром она, наверное, выйдет умыться.
Выйдет, увидит тропинку  и удивится.

Удивится – и только! Удивится – не больше.
Удивится: сколько натоптано только.
Н. Миронов

            Логика
За вечерним чаем семья. Трехлетний Витя допытывается у сидящего рядом гостя.
- А ты мне сказку расскажешь?
- Расскажу.
- А играть со мной будешь?
- Буду.
В разговор вмешивается молодая мать.
- Витя, сколько раз тебе надо повторять, что всех чужих взрослых надо звать на «вы».
Помолчал три секунды, видимо обдумывая что-то очень важное, юный джентльмен
вдруг всех огорошил:
- А Тузика как звать: на «ты» или на «вы»?
- Ну что за вопрос, конечно, на «ты».
- А Пальму как? Витя, да ведь это собака.
- Она же взрослая и чужая…
Записал А.Басов

            Понял
Учитель на уроке рассказывал ученику, как и из чего делают ситец, сукно и другие материалы.  Закончив объяснение, он обратился к ученику:
- А ну-ка, Володя, скажи: из чего сшиты твои штаны?
- С материной юбки, - ответил малыш.
Перевел с украинского Д. Юсупов

            В поле
(рассказ)
Я лежу на соломе. Над степью яркие звёзды. Таких не увидишь в городах. Т ам всегда дым, да и некогда горожанам смотреть на небо. Меня окружает угольная стена ночи. Иногда темноту разрезает желтый нож: это делает разворот комбайн, с которого я только что сменился. Сейчас им управляет Валерка Седых, мой ученик, и в некотором роде – учитель.
История моих взаимоотношений с Валеркой  довольно замысловата. Теперь мы товарищи, сменщики по работе. А придет сентябрь, я опять стану учителем языка и литературы, а он сядет за парту в десятый класс. В общем, создалось положение, непредусмотренное педагогикой.
Иногда в жизни случаются события, которые можно определить только канцеляризмом «переломный момент». Таким переломным моментом явилась для меня встреча с Валеркой.
Мне вспоминается утро первого сентября, заполненное трескотней птиц и детскими голосами. Старые стены школы дрожали от топота и беготни.
Идя в класс, я волновался: первое знакомство с классом определяет много, так много, что трудно даже сказать, сколько.
-Урок в девятом классе подходил к концу. Я сказал:
- Ребята, если вам встретилось незнакомое слово, можете обращаться ко мне за разъяснениями.
Минуты две все молчали, потом с задней парты поднялась рука.
- Можно спросить?
Внешне спрашивающий (а это был Валерка) почти ничем не отличался от тихого воспитанного ученика из породы тех, кого товарищи именуют «маменькиными сынками» Я говорю почти, потому что на его макушке один клок волос торчал перпендикулярно вверх. Такая прическа (ее в школе называют «антенной»), всегда свидетельствует о каверзном характере с немалой долей ехидства. Итак, он поднялся и невиннейшим голосом спросил:
- Что такое шнек?
Слово поставило меня в тупик. По привычке я попытался вспомнить его «родственников» и не нашел ни одного. Молчание затягивалось.
Я лихорадочно перебирал в памяти все похожие комбинации звуков. А Валерка ждал, и на его лице отражалось напряженное внимание. Класс как-то особенно притих. Я понимал, это подвох («проверка», как называют её школьники), и знал, что от ответа зависит мой учительский авторитет. Но ничего не мог придумать.
- Возможно это специальный термин, известный только немногим.
Валерка ответил «возможно», а класс с трудом удержался от смеха. С каким облегчения услышал я в этот момент  звонок.
Придя домой, я торопливо вытащил Даля. Этого слова там не было. Тогда решил сходить в совхозную библиотеку.  Задумавшись, я свернул не в тот переулок и попал на выгон. Здесь стояли большие красные машины. Кажется, комбайны. Под одной из машин на земле сидел человек в замасленной одежде. Он что-то напевал. Проходя мимо, я разобрал:
Деки, шнеки, транспортеры,
Заморили комбайнеров…
Обрадованный возможностью выяснить мучившее меня слово, я подошел поближе.
- Извините, - обратился я к нему, - а что такое шнек?
- Шнек? – переспросил он. – А ты кто такой7 Из города, да?
Я подтвердил.
-Неожиданно он закричал:
- Васька! Иди сюда!
Откуда-то сверху высунулась чумазая голова мальчишки.
- Васька, слезай, - приказал мой собеседник, - покажи шнек этому, из города.
Мальчуган лет восьми спустился на землю.
- Смотри, дяденька, - он показал на машину. - Это комбайн, а вот та труба будет шнек. А это мой дядя Миша. Он комбайнер.
Глядя на мальчика, я понял, почему классу хотелось смеяться.
Потянулись будни то спокойные, то нервозные, как всегда в школьной работе. Вскоре я заметил, что мне трудно находить общий язык с моими старшеклассниками. Литературу они любили, слушали внимательно и отвечали неплохо.  Но больше нам не о чем было говорить.  Это меня очень беспокоило. Я никак не мог понять,  в чем дело. Тогда решил справиться у Нины Петровны, проработавшей здесь двадцать лет. В ответ на мой вопрос Нина Петровна усмехнулась:   
- Не мудрено, что у вас с учениками нет общих тем.. Ведь вы ничего не смыслите в сельском хозяйстве.
Я стоял оторопелый. Такая простая мысль мне никогда не приходила в голову.
Теперь, если выдавалось свободное время,  я пытался читать книги по сельскому хозяйству. Но скоро понял, что одного чтения мало и записался на вечерние курсы комбайнеров. Придя на первое занятие, я увидел, знакомый хохолок Валерки, возвышавшийся над последним столом. Так я стал комбайнером. И теперь Михаил Алтайцев, исполнитель соло о шнеках и деках, называет меня на «вы».
Я просыпаюсь. Из-за далекого степного горизонта важно выкатывается громадное солнце. Мои волосы мокры от росы. Надо мной улыбающаяся физиономия Валерки.
- Выспались, Валентин Александрович? Вам начинать.
Подымаюсь и быстро иду к комбайну.
И. Алексеев
с. Кособа       

            Ответное письмо

Ты меня, родная, не вини,
Что пишу тебе не очень часто.
Я люблю тебя, как в те былые дни,
И, как прежде, верю в наше счастье.

С горечью ты пишешь мне, что я
Для большого подвига потерян,
Что проходит молодость твоя,
И что я тебе не очень верен.

Ты сама, конечно, знаешь, где
Мы растрачивали свои силы,
Мы трудились только для людей,
В них своё мы счастье находили.

Так зачем же молодость жалеть?!
Молодость обиды недостойна!
Ей под силу верить и терпеть,
Ей не надо участи спокойной.

Не боясь упорного труда,
Я хожу счастливою походкой…
Приезжай уверенно сюда,
Этим людям будешь ты находкой.

Я люблю тебя и эти дни,
Приближающие наше счастье.
До свиданья! только не вини,
Что пишу тебе не очень часто.
В.Ода
Урнекский совхоз

Автор: Публикация Владимира Максименко

Дата: 2017-04-08

Просмотров: 910