Задул Борей – зима белей!

Наконец-то после какой-то полуосени-полузимы, что имело быть у нас  в ноябре-декабре, наступила настоящая зима. Морозная, снежная.
Ветру бы ещё чуть крылья подрезать, прыти убавить и всё совсем, как у  Пушкина. Помните: «Мороз и солнце; день чудесный!»? Но дней таких в новом году, считай, почти ещё и не было. Так и дней тех, успокоим себя,  пока всего ничего…
И погоду пока делает суровый Борей, иногда вместе с братьями своими  Эвром и Зефиром. Это в основном благодаря этой тесной компашке, в сводках прогнозов пишут, что « мороз – 25, ощущается, как – 29» А если на градуснике, как сегодня, - 33?
Бр-р-р…

Но я Борее. Не знаю, чем ему не угодил, и во мне ли вообще дело, но нынче чуть он задует, так обязательно набросает сугроб снега на крыльцо, двери подопрет. Даже если  во дворе чисто – чистёхонько,  на крыльце обязательно сугроб. Борей или замуровать меня  в жилище намеревается, или просто намекает, что пора другие  двери поставить, чтобы не от себя, как сейчас, а к себе открывались.

Я, допустим, не против самую лютую зимнюю пору в тепле, как медведь в берлоге, пересидеть, да воробьи, боюсь, без меня пропадут. Настолько приучил в зиму хлебными крошками подкармливать, что они уже каждое утро нетерпеливо ждут-дожидаются, когда выйду к ним.
- Они у тебя прямо ручные! – смеётся редактор, безжалостно потрошащий новую мою книгу.
Не думаю, что птах этих можно приручить, как, скажем, попугая. Но научить распознавать, кто враг им, а кто друг, вполне по силам.  Меня воробьи, уверен, знают и совсем не боятся.

Не прочь разделить с ними трапезу и ближние сороки.   Выхожу утром на крыльцо, а  дежурная белобока уже на дереве. Я в дом, она с подружками – непрошенными - к воробьиному столу, а самих воробьев у него только и видели.
В генах, видно, у воробышков  к белохвостым красавицам неприязнь. Помнят, как они их в яйцах ещё из гнёздышек кривыми, как турецкий ятаган, клювами выколупливали. Помнить – помнят, а достойный отпор дать не могут. Малы, слабы. Вот и вынуждены  спасаться бегством…

Я в отличие от воробьёв ничего  против сорок не имею. Но малышей обижать им не позволю. Стучу в окошко. Бросив на меня недовольный взор, ухватив на прощанье кусок побольше, сорока неспешно отлепляется от воробьиного  стола и, сделав два-три мощных взмахов  крыльями, приземляется на крышу бани – добивать добычу.
И самое время завершить эскиз парой свежих стихотворных строк, да редактор тут как тут.
- Сыры ещё!
А возражать ей, всё равно,  что воробью схватиться с сорокой.

Автор: Андрей Петров

Дата: 2016-01-05

Просмотров: 798