«Я тебя на фронт не посылал!», или Выбивание справедливости

            Правда прошедших послевоенных лет состоит в том, что общество так  и не смогло обеспечить ни достойной жизни,  ни обеспеченной старости своим победоносным воинам.  О них обычно вспоминали лишь в преддверии очередного 9 Мая. В будни же  внимания к себе, элементарной справедливости ветеранам  приходилось буквально выбивать. В том числе и с помощью прессы. Особенно несладко приходилось тем, кто не лез на трибуны, не громыхал наградами, не выпячивался…
В среде разъёвшихся, обнаглевших чинуш то и дело в ответ на просьбу помочь фронтовику пощечиной звучало: «Я тебя на фронт не посылал!» Однажды, когда в моём присутствии в очередной раз прозвучала эта фраза, да ещё и из уст обладателя немецкой фамилии, тут же полез в рукопашную. И набил бы морду негодяю, да  сбежал. Так рванул из-за стола, только пятки мелькнули…
В поисках справедливости, как когда-то к маме, словно в последнюю инстанцию, когда не было более сил терпеть произвол и обиды,  непарадные фронтовики обращались ко мне. 
Вконец достали 72-летнего Бергазы Бисеналина из Урнекского  зубные врачи из районной больницы.  Добрый десяток раз записывался к ним на приём в порядке живой очереди, не козыряя заслугами: фронтовик, первоцелинник, коммунист с более чем 40-летним стажем. И всё до него очередь не доходила. Так и мотался с месяц между Урнеком и Комсомольцем на рейсовом автобусе, пока не вмешался. Рассказывает, а у самого слёзы на глазах. Величиной с мозолей  на натруженных руках
- Ах, сынок! Никому мы не нужны. Забыли. Всю жизнь в совхозе, а меня даже на торжества по поводу юбилея целины не пригласили.
При переоформлении документов Василию Павловичу Бурсину не сразу поверили. 1927 года рождения, а активный участник войны. А ларчик, меж тем открывался просто. Ушёл на фронт Бурсин в шестнадцать, приписав себе два года. В 18 лет – призывной возраст - был уже на гражданке. Раненый, контуженный, с двумя боевыми наградами. Получая паспорт, не стал более хитрить  и лукавить. Рассказал, всё как было. Не на смерть же, как в 1943-ем, собирался. Так, мол, и так, простите, повоевать спешил, боялся опоздать…
С помощью двух газет: районной и областной, причём  с подачи его супруги,  в 90-91 годах  пришлось выбивать благоустроенную квартиру для вконец обезножившего инвалида второй группы. А всё потому, что своевременно внести в льготную очередь фронтовика забыли…
С помощью районной  и областных  газет пришлось хлопотать о благоустроенной  квартире в райцентре и для «светлокосого солдата», «сестрички» - санинструктора Любови Кузьминичны Филимончик-Гуркалюк, жившей тогда в Голощёкино. Только одну проблему уладили – возникла другая. Врачей  районной больницы опять же через газету пришлось буквально заставлять хоть как-то облегчить страдания уже смертельно больной – рак - фронтовички. Ещё и слова оправдания себе эти, с позволения сказать, сёстры и братья милосердия находили.…
Но это ещё что! О  Хамзе  Мусабекове в его родном Ново-Троицке   одно время и вовсе ходили слухи, что тот  «пороха не нюхал» и «живого немца не видел».  Злые  языки распустили. Пришлось  вмешаться, привлечь фронтовых побратимов Хамзы, чтобы отстоять доброе имя ветерана…
А как порой вручали награды! Петру Терентьевичу Дегтяреву, к примеру,  фронтовую, затерявшуюся Красную Звезду вручили прямо у свиней и коровы в сарае.
При награждении орденом Отечественной войны в  наградном документе Василия Алексеевича Щуплецова перекрестили на Александровича.  Молдагали Токтаулову из Новотроицка вручили орденскую книжку на орден Отечественной войны 1 степени и сам орден …2 степени. Впрочем, «вручили» не то слово. Орден и орденскую книжку передали с односельчанами. Будто почтовую посылку, а не награду, которая даже на фронте вручалась торжественно, перед строем однополчан…
И можно ещё продолжать, и продолжать эти истории из цикла «Никто не забыт, ничто не забыто», но для того, чтобы устыдиться и  покраснеть,  думаю, достаточно уже приведённых…

Автор: Владимир Иванов

Дата: 2015-05-06

Просмотров: 735