В ногу с районом и страной

Сто один год тому назад  дед  Василия Филипповича Федана с семьей перебрался из Запорожья  в Казахстан. Ему вместе с такими же, как он, предстояло обжить, по сути, дикие ещё, почти не знавшие плуга степи. Именно украинских и русских крестьян, так сказать,  столыпинского призыва нужно было бы называть первоцелинниками. Целинники 50-60-х годов прошлого века  лишь продолжили дело своих дедов и отцов. Свой скромный вклад в то поистине всенародное дело внес и Василий Филиппович. Всю свою жизнь, прошагавший в ногу с районом и страной.
Перед вами бесхитростный рассказа В.Ф. Федана о пережитом. Он должен быть интересен всем, и в первую очередь, потомкам русских и украинских переселенцев начала прошлого века.
Рукопись предоставлена Александром Алексеевичем Хорьковым. Мы  старались сохранить все особенности авторского стиля. Фото из Интернета.

Как рассказывал отец, дед мой в 1913 году перевез семью с Запорожской губернии к Терентьеву, раньше с ним списавшись. Выехали они в феврале месяце, ехали по вешкам, Две коровы были в упряжке, одна в резерве. Приехали в мае. Земли Терентьев не дал. Дед было настроился в обратный путь, но колесные оси в телеге были изношены до предела. Пришлось идти батрачить.
В 1929 году шла коллективизация, отобрали корову, и он с женой и сном ушел в аул Утеп, где начиналось строительство совхоза.  В трудовой  две записи: «принят в 1929 году», «уволен в 1960 по старости». Пенсия была назначена 52 рубля 40 копеек.  Отец был безумно рад этой пенсии, тому, что советская власть дала ему кусок хлеба по старости.
До войны мы жили в с. Светлое в бараке. Одна комната 3х4, а нас в семье уже было пятеро. Когда началась война, мне было 6 лет. Хорошо осталось в памяти, как ранним утром у конторы собирались все на митинг. Говорили, что фашистская Германия громит наши города и села., что война будет недолгой. Враг будет разбит. На третий день ушли повозки с нашими братьями и отцами. В селе по брони остались механик Чемизгин и комбайнеры Демьяненко и Дюсембаев.

            Жили крайне бедно, даже описывать эту жизнь крайне тяжело. Мы, дети, уходили в степь, лес. Ели всё, что прожевывалось и проглатывалось. Собираясь в школу, каждый делился, чем мог. Книг, тетрадей, других принадлежностей не было. Одна грифельная доска.  Покуда с ней дойдешь – все задания сотрешь.

По настоянию матери, в в 1950 году переехали в Гурьяновку. В 1953 году закончил я седьмой класс школы имени М. Горького. Дальше учиться возможности не было. За учебу надо было платить. Я закончил краткие курсы механизаторов-комбайнеров и стал работать механизатором. Назначили старшим сеяльщиком комсомольского агрегата. А агрегат это – трактор С-80, 6 сеялок, я и две мои одноклассницы: Ланг Женя и Шлях Маруся. На полевом вагончике висел лозунг «все полевые работы закончим к Дню победы!» Сеяли круглосуточно. При заморозках сеялки рассыпались на глазах, но указание сверху не обсуждалось. Отдельные поля были настолько засорены овсюгом, что зерна не давали всходов. За весенние полевые работы мне была вручена почетная грамота райкома комсомола, которая сейчас находится в районном музее.
Работая комбайнером, я со своим помощником Чернухой Мишей занял первое место в районе. Отбивали загонки для прицепных комбайнов, где были снижены наряды, убирали житняк – трава приравнивалась к зерновым как 1:5. Спали в бункере, зачастую комбайны не глушили. Наставлял и оказывал нам большую практическую помощь комбайнер Манасенко дядя Вася. В разгар уборки прибыли из района две девушки из газеты и председатель поссовета Косин, весь искалеченный войной(правильно, вероятно, Косинов. В.М.). Хорошо его помню. Обошел он вокруг комбайна, посмотрел на нас грязных, истощенных, и вручил переходящий Красный вымпел со словами: «Не дай бог, куда денешь или потеряешь». Я прикрепил его под рубашку, привез домой и матери сказал, чтобы запрятала в сундук, на самое дно. Так он там и хранился, пока я не пришел с армии и не отдал вымпел в партком, Куссулю Михаилу Семеновичу.
После уборки заставили комбайном подрабатывать отходы от пыли и мусора. Комбайн загорелся. Благодаря студентам, затушили. А меня – в политотдел писать объяснительную. Спасли  механик Гайслер П.Н. и парторг Куссуль М.С.  Судьба предвещала быть в Сибири на лесозаготовках.

В армию был призван гораздо позже сверстников. Не хватало механизаторов и на меня наложили бронь. Служить пришлось в г. Запорожье. Часть шефствовала над заводом Запорожсталь. В войну он был разбит до основания, а площадь его составляла 5000 га. Саперы её разминировали, а мы шли за ними и убирали металлолом. Под открытым небом с примитивной вытяжной трубой завод продолжал выпускать сталь. По ночам было такое зарево, будто весь город в пожаре. Здесь я впервые увидел сталеваров из г. Темиртау, и был рад за своих земляков. Среди них был, по всей вероятности, и Н.А. Назарбаев. Они проходили практику у запорожских казаков. В воскресные дни, по вечерам в клубе играл духовой оркестр. Молодежь была со всех республик. На улице Молодежной стояло несколько общежитий. Параллельно улице тек Днепр, незабываемо красивый при восходе солнца. Именно здесь был снят фильм «Весна на Заречной улице».
Вернулся я из армии в 1959 году членом КПСС. Поступил заочно в техникум, работал агрономом. Однажды утром проезжал мимо наших полей П.А. Грищенко,  начальник производственного управления. Заинтересовался мной, и пообещал осенью отправить в Карагандинскую совпартшколу, которую в 1967 году я успешно и закончил. Обком партии предложил работать в любом районе, кроме Комсомольского. Но благодаря Подбороновой С.П. (тогда заведовавшая организационным отделом райисполкома. В.М), я остался в Комсомольце, в орготделе. Потом пять лет работал заместителем директора по политвоспитательной работе в училище сельского хозяйства.
Затем второй секретарь райкома партии т. Жарманов предложил мне вернуться на партийную работу в совхоз «Кустанайский». Я дал согласие. Но на бюро всё «переиграли» и дали мне направление в совхоз «Карабалыкский». Я наотрез отказался и остался без работы на контроле секретаря Ткачева. Вновь вызвали на бюро и направили на укрепление кадров в строительно-монтажное управление №208. Где и проработал оставшиеся 18 лет в мире и согласии с начальником управления Хорьковым А.А. Строили школы, дома культуры, жилье.
Летом побывал в совхозе «Славянский» и не мог поверить, до чего разрушили его, снесли с лица земли все то, что было построено нами. По-видимому, и в других совхозах положение не лучше. Ломать не строить. И ответчиков нет. Но мы хорошо помним, когда за пайку хлеба к стенке ставили. Это было, конечно, жестоко. А сейчас…  Думаю, придет время, и история все расставит по своим местам. По достоинству оценит перестройку, приватизацию и ряд других государственных дел.
Мы сельчане. Нам сам Бог велел держать подсобное хозяйство, а сегодня если 15-20% жителей райцентра держат скот, то хорошо. Сено недоступно, солому раструсили по полям, зерноотходов не дождешься, а хотим, чтобы все было на рынке. Помню, М.С. Горбачев говорил, что крестьяне раскрестьянились. А по-моему, руководство нас довело до этого. Ведь многие из нас держали бы живность в своем дворе, если были бы уверены в завтрашнем дне. Ну почему бы на правом берегу реки не поставить скирды с сеном, соломой, засеять одно-два поля зерносмесью?. Думаю, что люди, занявшиеся этим, не были бы в убытке.
Итак, проработал я в районе 45 лет, можно сказать, без выходных и отпусков, не получив ни единого земельного пая. Земля мне, конечно, уже не по силам, а пай для содержания живности не помешал бы.
Что касается участия в освоении целинных и залежных земель, думаю, что принимал самое активное участие в нем. На десятилетие вручили медаль, на 30 и 40-летие пригласили на торжества. Вручили ценный подарок. Приятно было встретиться с бывшими товарищами по работе. А вот на 50-летие даже не поздравили, что очень тяжело было пережить…

Автор: Василий Федан. п.Карабалык

Дата: 2014-11-18

Просмотров: 1106