Спасибо за уроки, старые большевики!

«Если бы  выставить в музее плачущего большевика, весь день бы в музее торчали ротозеи. Ещё бы – такое не увидишь и в века!», - писал Владимир Владимирович Маяковский.
Я видел. И не одного.
Дожив мамонтами до горбачевской «эпохи гласности и перестройки», они тогда ещё предупреждали: «Не верьте меченому!»
Но как ему можно было не верить? Когда, казалось, само время открывало Горбачеву дорогу, отправляя в могилы одного за другим дряхлых кремлевских старцев, этих калифов на час.
А разговорчивый, сладкоголосый Горбачев в свою очередь торил дорогу Ельцину, которому суждено было стать и могильщиком Союза Советских Социалистических республик, и воспитавшей его партии.
После смерти Ленина большевиков в ней становилось всё меньше и меньше. Их безжалостно сжигали в паровозных топках японцы. Убивало из-за углов кулачье. Истязала на «конвейерах» сталинская охранка. Без суда и следствия вешали и расстреливали  гитлеровцы. Убирали с командных постов Хрущев и Брежнев…
Из 18 с лишним миллионов членом Коммунистической партии Советского Союза всего лишь небольшая горстка оставалась большевиками. Причем большинство из них было не у власти.
Потому так бездарно и позволила она себя разогнать после августа 1991 года.
Партию разогнали, но почти всё её вожди, от членов политбюро до секретарей первичек остались при деле.
Развалив социализм, принялись реставрировать капитализм.
Назарбаев, Князев, Демисенова, Филиппов, Жилкибаев…
Несть им числа.
А старейший в ту пору коммунист района Петр Андреевич Руденко, чудом не расстрелянный красными и белыми, избежавший кровавых лап людоеда Жирнова, не убитый фашистами, плакал горючими слезами.
Плакал от беспомощности противостоять всем этим непонятным, чужим, вредным для народа, партии и страны новациям.
Ушла в себя, так и не вернувшись до самой смерти в ставшее чужим для неё общество, моя мама, член КПСС с более чем 50-летним стажем.
.  Дочь батрака, комсомолка тридцатых.  Три с лишним десятилетия  последняя надежда всех убогих и сирых. Прямую, поперечную, её потому так долго и не убирали из райсобеса, что заменить было некем. Ну, не было больше в районе второй такой удобной «жилетки» для народных слёз.
- Мне партия всё дала. Я  в райком, как в церковь ходила, - говорила она.
В глаголе «дала» - ничего материального. Даже жилье у неё всю жизнь было казенное.
-  Верь партии, Владимир Иванович, - завещал Петр Андреевич.
Умирая, большевик Руденко попросил положить в гроб свой партийный билет.
Не как  драгоценные реликвии, а, скорее, как «старое, но грозное оружие» храню мамины партбилет и значок «50 лет в КПСС». 
Спасибо за то, что были в моей жизни,  за уроки, старые большевики!
На снимке, сделанном в 1990 году, Петр Андреевич Руденко со своим родственником, передовым бригадиром полеводства совхоза «Михайловский» Иваном Федоровичем Богушем у родника на трассе Михайловка-Бускуль.

            Читайте также у нас «Простите нас, Петр Андреевич!»

Автор: Владимир Максименко

Дата: 2013-11-05

Просмотров: 778