Прощайте, дорогой Турманыч!

29 марта 2017 года родные и близкие, друзья и коллеги проводили в последний путь Узакбая Турмановича Байжанова, или просто Турманыча, как запросто величали его сверстники.
            Мне кажется, что знал Узакбая Турмановича  всегда, хотя познакомились лишь где-то в 90-х. Я был тогда журналистом, он – строителем. И общения наши были  по большей части деловыми.         По душам удалось поговорить лишь в конце мая 2007 года, накануне его 71 –го года рождения. Именно  после той встречи  в «Знай наших» и появилась запись нашей беды под названием.- «Не стыдно за прожитую жизнь»
             Не помню,  что  кем-то когда-то было написано о нём  больше, подробнее.  Прочите и помяните добрым словом доброго, душевного, интересного человека.
            Прощайте, дорогой Турманыч!

Не стыдно за прожитую жизнь.
На выборах 2003 года мы с Узакбаем Турмановичем были, так сказать, по одну сторону баррикад. Оба являлись доверенными лицами кандидата в депутаты областного маслихата Кайрата Байжанова. Я видел, как скромно, с достоинством вел себя он и на избирательном участке, и в избиркоме, как волновался за сына. И хотя с Турманычем, как по-свойски величает Байжанова-старшего половина посёлка, мы знакомы давным - давно и поговорить нам было о чём, начал я нашу беседу со следующих вопросов:
- Бойцовский характер сыну достался от вас?
- Не знаю, не думаю. Я всю свою жизнь и мухи старался не обидеть. Никогда не дрался. Всем хотел добра. Видел в людях лишь доброе. В этом Кайрат, да, действительно, похож на меня. Но для всех добрым, увы, не будешь…  И он, и я на себе справедливость этого выражения испытали сполна.
- Внука уже сын подарил?
-           Внука пока нет. Зато внучек четверо. По две у дочери и сына.
ИЗ-ЗА РУССКОГО БЫЛ ОСТАВЛЕН НА ВТОРОЙ ГОД
- Судьба, знаю, вас не баловала…
- В пять с половиной лет умер отец, а через несколько лет потерял и мать. Рос, воспитывался в семье двоюродного брата мамы Зейнулы Дюсенбаева. Вторым домом стала Джаильиминская семилетняя школа-интернат с казахским языком обучения, в которой я, как сирота, был на полном государственном обучении. Учился хорошо по всем предметам, лишь с русским были нелады. В конце концов,  завалил выпускной экзамен по нему, за что меня и отчислили из школы по неуспеваемости.
- Ничего себе! - Казаха! - за незнание русского! - из казахской школы! - в Казахстане…
- Уже и не думал, что в школу вернусь. Все лето 1953 года помогал старшим перегонять скот: молодняк крупного рогатого скота, овечек из Камышного в Троицк, на мясокомбинат. 400 километров пути преодолевали где-то за месяц. Ведь надо было не просто перегнать скот, но и как следует откормить его перед убоем. Вернулся домой, а меня тут же к первому секретарю райкома направляют. «Учиться хочешь?» - спрашивает секретарь. «Хочу!» - отвечаю. « Вот и учись дальше. Только заявлений больше никому никаких не пиши»… Оказалось, мой дядя пожаловался секретарю обкома партии Жамбаеву, который и распорядился восстановить меня в школе, то есть оставить в седьмом классе на второй год. Десятилетку окончил уже без всяких ЧП и поехал учиться в Карагандинский горный институт.
ПОСТУПАЛ В ГОРНЫЙ, ОКОНЧИЛ ПОЛИТЕХНИЧЕСКИЙ
- Экзамены сдавали или какие-то льготы, как сироте, были?
- Никаких. Как все, сдавал целых пять экзаменов. Профилирующие: математику, физику сдал без всяких проблем, а вот сочинение, признаюсь, списал, а пройти немецкий помогла справка о том, что в школе занимался я им совсем ничего…
- Студенческие годы чем-то запомнились?
- Прекрасная пора! И если бы не советская власть, не бесплатное образование, вряд ли бы удалось мне получить диплом инженера-строителя. Жил в общежитии, получал стипендию, подрабатывал…
- Стоп, стоп, Узакбай Турманович! Поступали вы вроде в горный институт, а диплом получили строителя…
- Когда институт был преобразован в политехнический, я учился на втором курсе. Добрался до ректора и уговорил его перевести меня на факультет промышленно-гражданского строительства. Ректором тогда был крупный учёный, доктор технических наук, профессор, герой соцтруда Абилкас Сагинович Сагинов. Кстати, он прекрасно владел как русским, так и родным языком. И что примечательно. Если в кабинете вместе с казахами находился хотя бы один русский, он говорил только на русском. А с казахами говорил только на казахском.
- В шахте - то хоть побывали?
- А как же! Восемь раз. Но и одного спуска под землю хватило, чтобы понять: не моё это. Да и не с моим здоровьем было давать стране угля. У меня в детстве даже туберкулез костей находили. И знаете, кто такой, к счастью, оказавшийся неверным диагноз поставил? Сестра Зиновьева, находившаяся в ссылке в нашем селе…
- И Караганда с её могучими шахтами, и Карагандинский Политех тогда, помнится, на всю страну гремели...
- Потому нас ежегодно навещали какие-нибудь знаменитости. До сих пор, например, помню рассказ министра высшего и среднего специального образования СССР В.П. Елютина о знаменитой поездке в США Хрущева, когда тот на сессии ассамблеи ООН лупил ботинком о стол. А как забыть встречу со знаменитым диктором всесоюзного радио Юрием Левитаном, обладавшим поистине могучим голосом?! Не зря немцы, как говорили в народе, Левитана своим главным, после Сталина, врагом называли…
СТРОИТЬ ХОЗСПОСОБОМ ПОМОГАЛИ «ГРАЧИ» И СТУДЕНТЫ
            - После института вы не сразу к нам попали?
- Приехал я в Комсомолец в 1966 году, уже имея за плечами немалый опыт работы в самых разных должностях: от прораба совхозного стройучастка до начальника управления. Стал работать в СМУ – 208, вместе с вашим отцом, кстати. Иван Андреевич меня и в партию принимал, похвалив за хорошее знание устава. Почти 20 лет, правда, то уходя, то возвращаясь, проработал я в СМУ. И только добром вспоминаю эти годы. Сколько было сделано, построено и в Комсомольце, и в районе нашими руками! Всего и не перечислишь. От учебного корпуса техникума и Бурлинской школы-интерната до пришоссейного молзавода, от производственного комплекса птицефабрики до жилых микрорайнов… Хороший был у нас всё же коллектив, хорошие специалисты.
- Не спорю. Хотя вам регулярно и крепко доставалась тогда и за темпы, и за качество, и за дисциплину. Вы ведь в отделе капитального строительства РАПО свою карьеру заканчивали?
- Точнее, Культай Ашимовна помогла завершить, и до пенсии не дав доработать. Отыгралась так на мне за сына, который в 1999 году вместе со своим «Союзом» выступил против «выборов без выбора». Районное начальство вместе с прокурором ко мне даже домой, ночью, приезжало. Советовали приструнить сына, грозили.
- А мы всё 37-ой вспоминаем… Давно вы в бывших совхозах не бывали?
- Давно.
- И нечего там делать! Настроение испортите только…
- Рассказывают…А ведь было время, когда в каждом совхозе ежегодно по 40-50 квартир сдавали, плюс школы, магазины, клубы, фермы, мастерские. Почти в каждом совхозе был свой кирпичный завод. Так размахнулись, что своих рабочих рук не хватало. Приходилось со стороны бригады нанимать, «грачей». Стройотряды здорово украинские помогали. Один забавный случай расскажу. Поехали однажды со смирновским прорабом Недухой в Киев. Меня в университет охранники пропускают, его – нет. Стали разбираться и выяснили, что меня приняли за вьетнамца…
- Строительство на селе велось, как правило, хозспособом. Процветал бартер: зерно, как говорится, на бревно. И без машахата наверняка не обходилось, Узакбай Турманович?
- Всякое бывало, конечно. Дефицит стройматериалов заставлял директоров совхозов и прорабов крутиться-вертеться по полной программе. По всему Союзу, границ-то тогда не знали, мотались. Хорошо хоть Урал под боком, лес отсюда тащили, металл. Не за так, понятно…Но зато и строили.
- В моих архивах чуть ли не целую повесть о том строительстве хозспособом можно найти, в том числе в анекдотах и судебных делах. И, если получится, мы как-нибудь о том поговорим с вами отдельно. А пока спасибо за беседу и с 71- ым днем рождения вас, Узакбай Турманович.
- Спасибо, Владимир Иванович.

Автор: Владимир Максименко «Знай наших» №30 6 июня 2007 года

Дата: 2017-03-29

Просмотров: 1381