Технарь. Он же – КТМ.
Неюбилейные заметки

«Технарь» - так порой называли свое учебное заведение – Казахстанский техникум механизации и электрификации сельского хозяйства сами его учащиеся. Да и сейчас можно услышать:

            - Где учишься?

            - В технаре…

            В нашей компании, впрочем, техникум именовался Катээм. Аббревиатура КТМ стояла и на спортивной форме техникумовских команд.

            КТМ  принадлежал не только поселку, району, им гордились и в  области, и в республике.

             Ещё бы! Техникум социалистического земледелия – один  из первенцев среди средних специальных заведений страны!

            В нем и учились парни и девушки со всей области, а нередко и представители  Челябинской области, когда та ещё не была ближним зарубежьем.

            Наши нередко выбирали Троицкий ветеринарный институт и ТАТУ – Троицкое авиатехническое училище. Челябинцы – охотно ехали к нам.

            Только в нашей небольшой компашке было два челябинца: Коля Стрижев и Вася Безбородников.

            Благодаря своему независимому от местного бюджета статусу, «Технарь» в поселке смотрелся как-то обособленно, и был для комсомольчан, чьи чада там не грызли гранит сельскохозяйственной науки, в общем-то куда более терра инкогнито, чем школы.

            А принадлежность техникума  министерству высшего и среднего образования в массовом сознании как бы ставила его почти на уровень вузов, а педагогов – на ступеньку – другую выше школьных.

            И держались в большинстве своем техникумовские преподаватели соответственно. Делали свое дело, жили жизнью своего учебного заведения, ни на что другое - прочее не высовываясь.  Короче, варились в собственном соку. Оставив кто славу, кто просто память о себе в стенах аудиторий да в сердцах выпускников.

            Исключение составляли разве что преподаватели физвоспитания. По роду своей профессии они куда больше, чаще коллег были на виду общественности поселка, района, области, республики. Что, впрочем, не помешало поселку, району, области, республике дружно сегодня забыть: Ивана Марковича Герасименко, Александра Васильевича Малыгина, Илью Стефановича Резника, Эммануила Эммануиловича Терре, Сергея Владимировича Абатурова.

            Было и ещё одно исключение. Вот как представлял его некогда в нашем самиздате  друг мой, выпускник КСТ  Валерий Сердюк: «Преподаватель истории Куссуль. Неделю назад он меня чуть не выгнал из техникума. Среднего роста, довольно сочный старик. Ему лет 65, но, несмотря на преклонный возраст, он спортсмен. Любит теннис, но прежде чем с кем либо сыграть, договаривается с партнером, сколько тот даст ему фору. 10 или 15. На меньшее не соглашается. Не любит проигрывать. Авторитетная личность, умен, способный политработник  К его голосу прислушиваются все: от студентов до директора. Слишком честен. Вот и всё. Остальные мужланы».

            Обратите внимание на  слова: «Он спортсмен…» Очевидная, хотя и своеобразная похвала из уст явно диссидентствующего паренька. Тем не менее, сказать так о Михаиле Семеновиче - ничего не сказать.

            «Болельщиком всех видов спорта» назвал его ведущий журналист районки 60-х товарищ Басов. И опять не совсем точно. Не болельщик, а сторонник, защитник что ли, пропагандист  всех без исключения видов спорта. Ездил из Бурлей в Комсомолец на велике. Судил баскетбол, а, возможно, и волейбол. Не пропускал ни одних районных соревнований. В солидном возрасте уже освоил настольный теннис. О шахматах я не говорю. Точнее – о шахматах в жизни Куссуля  уже достаточно сказано  в моих  прежних своих публикациях.

            «Способный партработник…»  Заголовок одной из моих публикаций о нем -  «Комиссар». Можно назвать Куссуля и ортодоксальным коммунистом, и догматиком, в конце концов. Но он остался в памяти, прежде всего,  интересным человеком, нелегким в общении, но интересным. Притягивающим к себе. Словно был в нем какой-то магнитный стержень.

            Насчет «мужланов». Да неприятно, да режет слух. Но как назвать человека, коему ничто в жизни себя самого, своих лекций, своего узкого, обжитого, мещанского мирка, не интересно? Которому важно, не кто ты, а лишь твое присутствии на лекции или экзамене.

            Куссуль вон чуть из техникума не вытурил, а о нем - добром.

            Продолжу цитировать опус Сердюка: «Среди женщин выделяется Х. лет 35. Полная шатенка, но полнота не портит её правильного бюста. Можно сказать, романтичная натура. Остальные – ограниченные по своему мировоззрению женщины, не имеющие своего мнения»

            Под последним выражением хотя и не подпишусь, но и не стану его оспаривать. А вот насчет «романтичной натуры»…

            Опять цитата из Сердюка: «Написал письмо, в котором восхвалял женскую красоту. Послал одной особе. Письмо попало в руки директора. Дело было вынесено на педсовет. В результате – третий, и последний выговор с предупреждением. И самое главное – лишили государственной льготы - стипендии».

            Чувство восхищения красотой «полной шатенки», кстати, Валерий сохранил на всю свою не очень правильную, и совсем не образцово-показательную жизнь.

            Как во всяком уважающем себя учебном заведении, в КТМ было и свое заочное отделение, на котором в середине 60-х занималось около 500 человек. При этом учились заочники не четыре года, как очники, а пять, проводя ежегодно на сессиях и экзаменах по 50 оплачиваемых на производстве дней.

            «Факультетом вынужденного образования» называл заочное отделение КСТ один мой хороший знакомый, можно сказать, старший товарищ. В войнах да могучих  стройках социализма этому немолодому уже человеку было как-то не «академиев». А когда после Целины, где без него, конечно, тоже не обошлось, всё в стране чуть «устаканилось», его, занимавшего солидную должность, вызвали в райком и поинтересовались вдруг дипломом  об образовании.  А так как, кроме одной бумажки об окончании четырех классов ЦПШ (церковно- приходской школы) да другой – о прохождении краткосрочных руководящих  курсов - у него не было, то в райкоме без лишних слов предложили заслуженному товарищу, не единожды орденоносцу или увольняться, или получить хотя бы среднее образование.

            Ничего не оставалось, как  на пятом десятке  поступать на заочное отделение КСТ. И вместе с ним это пришлось сделать ещё нескольким десяткам человек, сумевших уже в жизни многого, но так и не удосужившихся получить среднее или «верхнее» образование. Назову хотя бы несколько фамилий учащихся «факультета вынужденного образования»: Семен Иванович Татьянченко, тогда - председатель райисполкома, Михаил Лукьянович Крикля, директор Тогузакского механического завода, Литовченко Григорий Степанович – начальник районного управления  сельского хозяйства, и так далее, и так далее.

            Говоря о техникуме, я имею в виду вовсе не его теперешнее и достаточно уже продолжительное пристанище на юго-западе райцентра. КТМ с его более чем семьюстами учащимися размещался в снесенном уже трехэтажном здании по улице Ленина, напротив поселкового парка. «КТМ – мрачное серое здание с одним подъездом и тремя балконами. Два направлены к парку, другой – к туалету… Внутри здания много лестниц, пристроек и других загадочных сооружений», - писал В. Сердюк в своей самиздатовской статье.

            Именно это здание, кто ещё не понял, на фото с первомайских торжеств 1937 года. Со стороны балкона, обращенного к туалету.

            Валерий, понятно, ради красного словца чуть преувеличивает. И снаружи, и внутри здание КТМ выглядело вполне прилично. Хотя, конечно, не без нюансов…

            Был здесь и свой уникум, наверное, единственный в своем роде спортивный зал, размещенный в подвальном помещении. Уникальным и неповторимым спортзал КТМ делали не то четыре, не то даже шесть массивных столбов-колонн посредине. Но это препятствие не мешало проводить здесь не только уроки физкультуры, но и различные соревнования и тренировки. В том числе по волейболу и баскетболу.

            Организация спортивно-массовой работы в КТМ всегда и всем ставилась в пример. Но вот как описывает положение дел Сердюк: «В техникуме, если сравнивать с другими, самое большое количество разрядников. 90% разрядников – лыжники. После вручения билетов о выполнении очередных разрядных норм и наград, мы измерили дистанцию. Вместо 10 км – 7, 5. Вместо 5 – 3, 7. Сообщили Малыгину. Он все принял в шутку. Для него главное – план и слава. Работы никакой не ведет. Сидит в своей комнате и занимается черчением и чистописанием. Пишет разные таблицы, где в строгом порядке, печатным шрифтом проставляет: какая группа сколько раз подтянулась и т.д. На стенах кубки и грамоты. Но все они завоеваны два-три года назад. Ребят спортивных нет, если взять среднеарифметические данные, то средний рост – 150 см, а вес – 45-55 кг. С каждым разом народ становится  мельче. В общем, падает спортивная честь техникума ».

            Все так и совсем не так. Александр Васильевич в последние годы работы в КТМ действительно был не прочь покрасоваться, порой лукавя. Но и чуть отдохнуть на лаврах он тоже имел право. Фамилия Малыгин и сегодня в областной истории классической, то бишь греко-римской борьбы звучит гордо и как одного из первых чемпионов  ( в легчайшем весе), и как  одного из самых первых тренеров. Да и борцов он готовил совсем неплохих. По крайней мере, на областных спартакиадах средних учебных заведений равных им было немного.

            Все в порядке,  как до него, так и при Малыгине  было в КТМ  и с лыжниками. И с волейболом тоже. Не без помощи Сердюка, замечу, игравшего в основе. Мы с ним, кстати, и познакомились на волейбольной площадке. Сердюк играл за КТМ, куда только что поступил, я за родную БСШ,  Бурлинскую среднюю школу, которую только что окончил.

            После уроков физкультуры Демина Евгения Евдокимовича в своей школе, так и не обзаведясь специальным образованием, я большую часть своей жизни работал тренером по баскетболу. Валерий же после окончания техникума подался не в электрики по полученной специальности, а в волейбольные тренеры. Неоднократно выигрывал со своими воспитанницами республиканское первенство по «Трудовым резервам». Сам играл за славный город Уральск.

            Вот какие у нас были учителя физкультуры, тренеры! Академики!

            И вообще из всей нашей компании только один, и то в силу своих физических особенностей, не ходил в спортивную секцию, не занимался всерьез спортом. И среднеарифметический рост нашей компании был далеко до вычисленных Валерием 150 см – под, если не за,  180!

            А тот единственный, кто не бегал и не прыгал с нами, не выходил на ковер или ринг, со временем прославился вдали от КТМ больше всех нас. Как организатор и непосредственный участник многих туристских, в том числе водных, походов. Этот человек – Василий Алексеевич Безбородников, окончивший КТМ с красным дипломом.

            Иногородние учащиеся, которым повезло, и жили там, где занимались, то есть под крышей того же самого здания 30-х годов  на Ленина напротив парка. Бесплатно. Те же, кому не повезло, перебивались постояльцами на частных, платных квартирах. Хотя, если верить Сердюку, а ему при всем его нигилизме, можно верить, жизнь в общаге тоже не была медом.  Одно – режим, вахтеры, комендант, постоянный  риск наткнуться на кого то из преподавателей. Другое…

            Читаем записи Валерия Афанасьевича: «Общим для всех жильцов является то, что они с непризнанным искусством строят самозащиту от клопов, перед сном отодвигая кровати от стен на полметра, а то и подальше. Так как комнаты узкие, по ночам всегда рядом чувствуешь руки соседа. Сплоченность – залог успеха против любого нападения!

Между прочим, в нашей комнате, по заверениям соседей, эти звери менее агрессивные. А все благодаря, наверное, постоянному запаху сигаретного дыма и крепких напитков, который, вероятно, поражает нервную систему и головной мозг клопов».                  

            Достопримечательностью комнаты Сердюка был деревянный помост, или как он сам его называл, постамент  высотой сантиметров 30 в  ширину кровати. На нем и высилась его постель.

            Эта комната была основным местом наших посиделок. Как правило, с водкой или «бормотухой». Но собирались мы совсем по другому поводу. Вторым после спорта общим нашим увлечением были стихи, поэзия. И спиртное было у нас для стихов, а не стихи для водки.

            До того как мы сошлись, сбились между собой, пишущих, так сказать, со стажем было трое: я, Василий Безбородников и Валерий Сердюк. Потом писать начали буквально все. Бывало, зайду в комнату, кто-то, отведя в сторонку, возьмет да и протянет листочек:

            - Вот написал. Оцени!

            А потом пришла пора рукописных журналов. К тому журналу, что я уже «издавал», прибавились «Алый парус» Василия и «Восход» Валерия.

            Василий Алексеевич к тому же был одним из основателей литературного объединения при районной газете «Знамя коммунизма»

            Чтобы попасть в общежитие, нужно было прежде преодолеть пост вахтера. А так как все вахтеры знали нас в лицо, и прекрасно были осведомлены о наших возможностях поставить общагу, что называется, на уши, то пробиться через этот заслон после каждого нового «выступления», коим заканчивались почти все наши посиделки, с каждым разом становилось  все труднее и труднее.

            Даже тетя Шура порой наотрез отказывалась нас пропускать. Хотя внешне строгая, неприступная  тетя Шура,  по сути, была добрым, отходчивым человеком. Уговорить её в общем-то ничего не стоило. Пожурит за последнее наше «выступление», за которое и ей от коменданта попало. Почему пропустила ? Возьмет обещание, что будем на этот раз тише воды, ниже травы, и добро пожаловать!

            Тетя Шура была гречанкой, человеком нелегкой судьбы. Что, конечно, не могло остаться без внимания чутких ко всему такому Василия и Валерия. Не раз, подсаживаясь к тете Шуре на посту, заводили они разговоры о том, что с ней случилось, вообще о житье-бытье. Валерка, помнится, даже написал гречанке стихи. Потому и относилась эта славная женщина к ним, а значит и ко всем нам, как-то по - особому. И мы старались её не подвести. Хотя и далеко не всегда это у нас получалось.

            Не раз, когда повзрослел, поумнел, пришлось посещать и новое здание техникума. В основном, конечно, спортзал, который в 60-70- годы стал одним из основных центров спортивного досуга. Сколько соревнований, турниров прошло в его стенах! Счастливых, успешных, и не очень.

            Бывало, что заходил сюда и просто так.

            Повидаться с Эммануилом Эммануиловичем,  Сергеем Владимировичем. Посидеть, поговорить, что-то обсудить.

            Весь КТМ в новом здании сразу не уместился. Занятия одновременно шли и в старом корпусе. И  достаточно продолжительное время. Лишь в самом конце 80-х начале 90-х состоялось наконец  новоселье и лабораторного корпуса, как окрестили «старичка».

            А через десять лет с небольшим новый лабораторный корпус власти отдали под третью общеобразовательную школу. Мой робкий протест в «Знай наших», что тем самым отрублена всякая перспектива дальнейшего развития колледжа, остался не услышанным. В самом же коллективе тихо пошушукались, понадували обиженно губки, да и смирились.

            Зато совсем недавно коллектив педагогов и учащихся единодушно поддержал кем-то подкинутую ему идейку  присвоить колледжу  имя гэбисткого «генерала от конвейера».           И тешу себя надеждой, что именно мой одинокий протест в «СК» на этот раз был услышан «где надо», и именно он перевесил дружное, как по команде «за»…

            Если раньше КТМ воспринимался мной, несмотря ни на что, как ровня вузу. То теперь для меня - это просто колледж. Один из многих, а не один из первых, каковым был рожден.

Автор: Владимир Иванов

Дата: 2014-05-28

Просмотров: 819